Вера Кауи - Любить и помнить [Демоны прошлого]
Эд сидел на диване возле окна. Сара села рядом и положила голову ему на плечо.
– Как хорошо, – прошептал он.
– Это мне с тобой хорошо, – вздохнула Сара. – Так спокойно. Ты развязываешь все сложные узлы.
– Очень тугие? – с нежностью спросил он.
– Сейчас – да. Очень тяжело всегда быть в форме. – Она помолчала и добавила: – Особенно когда ничего не можешь сделать.
– Ты делаешь очень много.
– Все равно недостаточно. Я чувствую себя такой беспомощной... – Она снова вздохнула. – Приходится молча наблюдать, а я это ненавижу.
Эд почувствовал в ее голосе нотки истерии и крепче прижал к себе, поцеловал ее волосы. Она уткнулась лицом ему в грудь, будто пытаясь спрятаться от маячившей перед ней беды.
– Он так дивно себя ведет, – сказала Сара. – В том числе по отношению к тебе.
Эд насторожился.
– О, – неопределенно отозвался он.
– Он знает, что ты делаешь меня счастливой, и потому приглашает в гости. Он счастлив тем, что счастлива я. И все же в этом есть что-то странное, во всей этой истории. Что-то неправильное. Я строю свое счастье на его беде.
– Послушай, Сара, – прервал ее Эд, стараясь, чтобы голос звучал твердо. – Ты слишком далеко зашла со своими угрызениями совести и прочими кальвинистскими штучками. Сколько можно себя терзать! Ты винишь себя в том, в чем нет ни капли твоей вины. Разве ты виновата в том, что Джайлз горел в самолете? Или в том, что многочисленные операции подорвали его здоровье? Что еще можешь ты сделать для него, кроме того, что уже сделала? Сара молчала.
– Ничего, пожалуй, – наконец выдавила за из себя.
– Зачем же взваливать на плечи очередной груз грехов, в которых ты неповинна?
Голос Эда звучал спокойно, но Сара чувствовала, что он взволнован.
– Дело в том, что... он умирает, зная, что после его смерти я буду счастлива с тобой, – горько сказала она.
Господи, подумал Эд. Гнев закипел в нем, будто горячий свинец. Руки так стиснули Сару, что она в испуге подняла на него глаза. В его щеке не дрогнул ни один мускул, но она знала, что под этой холодной отчужденностью он обычно скрывает гнев.
– Так что же ты предлагаешь – чтобы я опять скрылся с глаз? – спросил он бесцветным голосом.
Она отстранилась и села выпрямившись, глядя ему прямо в лицо.
Он выдержал ее взгляд.
– Побойся Бога, Сара, – почти грубо сказал Эд. – Нельзя же так упиваться своей виной!
Она замерла от обиды. Но через мгновение Эд заметил, что лицо ее обмякло и губы мелко задрожали, а сердитый огонек в глазах сменился влажным блеском непролитых слез.
– Ох, Сара, – проговорил он, притягивая ее к себе.
Она залилась слезами и, дрожа всем телом, сотрясаясь от рыданий, приникла к Эду. Он как ребенка заключил ее в объятия. Стараясь успокоить конвульсии, он все же был рад, что плотину прорвало, что теперь наконец страх, вину, нервное напряжение смоет лавиной слез и Сара освободится от их давящей власти.
Она плакала долго и, когда слезы уже кончились, еще содрогалась от рыданий, разрывавших ей грудь.
– Тебе это давно было нужно, – сказал Эд.
Она молча кивнула.
– Ты редко плачешь, но уж если такое случается, это как настоящий потоп.
– Все из-за тебя, – с трудом выговорила она. – При тебе мне не нужно заботиться о том, чтобы скрывать свои чувства, потому что ты поймешь все. Джайлз не может смотреть, как я плачу. Это его удручает. Думает, что это происходит по его вине. А ему и без того хватает переживаний.
– Но теперь я с тобой. Обопрись на меня, Сара. У меня чертовски крепкое плечо, я выдержу.
– Какое же это счастье – вот так поговорить.
– Давай будем говорить. Не надо постоянно сдерживать себя, иначе взорвешься от напряжения. А мне не нужны твои жалкие останки, хочу тебя всю целиком. Пора тебе подумать и об этом.
– Пора, – задумчиво повторила Сара. – Мы с тобой, Эд, все время ведем войну со временем. Сначала это было связано со сроком твоей службы. Теперь речь идет о сроке, отпущенном Джайлзу. Уже отмеренном...
– Сколько бы ему ни оставалось, ты уже ничем не сможешь помочь. Ты и без того сделала для него безмерно много.
– – Все же недостаточно! Даже теперь, несмотря на то, что он смирился со своей участью, несмотря на то, что он все понимает про нас с тобой, он страстно мечтает о том, чего я не могу ему дать. Он завидует нам, Эд. Он знает, что до тех пор, пока будет нуждаться во мне, я буду рядом, но это не та близость, какой ему хотелось бы.
– Ты была рядом с ним больше двадцати лет, – холодно заметил Эд.
– И все это время он помнил о твоем существовании.
– Как и я о его.
По выражению ее лица Эд понял, что эта мысль не приходила ей в голову.
– Ты, – продолжил он, – наше с Джайлзом общее достояние, наш общий предмет ревности. Я видишь ли, тоже ревную тебя к нему. Он живет с тобой, он имеет тебя рядом с собой, ты разделила с ним свою жизнь, ежечасно отдавая ему себя. Все эти годы я должен был жить с мыслью о том, что ты находишься с ним. Не кажется ли тебе, что это может быть нелегко?
– Мне это никогда не приходило в голову.
– Ну да, тебе просто некому было это подсказать, – иронически бросил Эд. – Твои мысли были заняты Джайлзом.
– Но он был так мил со мной, хотя ему приходилось дьявольски трудно. Правда, на него временами находило – он бывал и злобным, и подозрительным... Но его можно понять —столько выстрадать! Подумай только, Эд!
Эда вновь обдала горячая волна гнева, сменившаяся ледяной яростью. Вот уж воистину – мертвые хватаются за живых. Надо же – какой сукин сын! Никаких сомнений – все это бремя вины, от которого так мучается Сара, он старательно громоздил на ее плечи изо дня в день.
– Джайлз всегда очень тяжело воспринимал свою физическую немощь, – продолжила Сара. – У него ведь когда-то были такие большие планы и надежды. Ему пришлось отказаться от ведения дел в Парке. Он ни за что бы этого не сделал, будь у него силы. Джайлз очень гордый человек, Эд. Он нипочем не отдал бы свое имя сыну чужого человека. Но он пошел на это, и одному Богу известно, чего это ему стоило.
И только ему ведомо, чего он этим добивался, мысленно добавил Эд. Джайлзу нет никакого дела до Джеймса. Ему важна только ты, Сара. Потому что через тебя он может добраться до меня и отомстить нам обоим.
– Ему очень хотелось иметь собственного сына, – говорила Сара. – Но он всей душой принял Джеймса. Труднее всего ему было справиться с тобой, Эд. Со всем, что с тобой связано. И он этого не скрывал.
В это легко поверить, подумал Эд.
– Я знаю, что ты хочешь мне сказать, и прекрасно тебя понимаю, – сказал он вслух. – Я знаю о Джайлзе гораздо больше, чем ты думаешь, Сара. Поверь. Я очень много об этом думал. В конце концов, ты посвятила ему последние двадцать лет. Именно посвятила. И он это очень хорошо понимает. Вот почему он хочет, чтобы ты была счастлива. Потому что ты это заслужила, Сара. Он просто платит по счетам, Сара.